Содержание → Глава вторая ПОКОРЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО ОЛИМПА. 1900—1914 Во главе военно-морских сил Великобритании: 1911—1914 → Часть 4
Споры спорами, а, как сказал в 1914 году Китченер, «флот был готов» к войне, хотя, конечно, кое-какие погрешности и недочеты все же оставались. Подготовить флот к военным действиям удалось в основном благодаря стараниям Уинстона, которого старый гладстоунец Морлей называл «блистательным авантюристом адмиралтейства». Очередной ежегодный смотр флота прошел в Спитхеде весьма успешно, и «блистательного авантюриста» так и распирало от гордости. В присутствии короля Георга V корабли выстроились в линию длиной в семьдесят километров — никогда и никому еще не приходилось видеть такого громадного скопления военных судов.
Однако несмотря на то, что Черчилль так страстно увлекся морем: отдавал все свои силы флоту, любил корабли, морской церемониал и бескрайние соленые просторы, — прежде всего он был и оставался солдатом. И не только потому, что он с юных лет привык к армейской жизни, успел почувствовать вкус сражений, просто он по сути своей был военным, думал, как военный, действовал, как военный. Словом, если мы скажем, что он всю жизнь оставался кавалерийским офицером, лейтенантом-гусаром, как в юности, в этом не будет ничего парадоксального. «Его школой была казарма, его университетом было поле брани», — точно подметил в 1908 году талантливый журналист-либерал Альфред Гардинер. А когда юный министр с головой ушел в социальные реформы, тот же Гардинер говорил: «Его политика — это политика военного от начала и до конца. Когда думаешь о нем, поневоле прибегаешь к военной терминологии. На его пути чувствуется запах пороха»[94].
В самом деле, стоит заметить, что черчиллевский язык изобиловал военными метафорами, тогда как ни одно морское выражение не прижилось в лексиконе первого лорда адмиралтейства. В детстве Уинстон с огромным удовольствием заставлял маршировать своего брата и кузенов, проводил с ними «строевые занятия». Став взрослым, он часами изучал карты и планы операций. Несмотря на занятость в министерстве, летом Черчилль не пропускал ни одного учения, на которое его приглашали, будь то маневры германской армии в 1906 и 1909 годах, французской — в 1907 году или английской — в 1908 и 1910 годах. Однако таинство войны хотя и завораживало его, но не ослепляло. Уинстон осознавал «все безумие и варварство кровопролития», как он писал своей жене с полигона, на котором проходили тактические учения немецкой армии[95]. Тем не менее, он всегда действовал не только как политик, но и как военный.
Все, кто его знал, наблюдал за ним, неизменно бывали удивлены военным образом мыслей и действий Уинстона. Об этом говорил и лидер рабочего движения Клайнз, профсоюзный деятель, ставший впоследствии министром («Черчилль, — писал он в своих „Мемуарах“, — всегда был и оставался солдатом в штатском»), и выдающийся историк Англии Эли Халеви, для которой «в душе этот либеральный, даже ультралиберальный политик всегда был солдатом»[96]. Но, пожалуй, Альфред Гардинер, продемонстрировавший в своей статье завидную прозорливость, пошел дальше всех, объяснив военную выправку Черчилля глубинными особенностями его психологии: «Он постоянно играет роль, не отдавая себе в этом отчета, — роль героическую. При этом он сам себе зритель, изумленный своей игрой. Он видит себя мчащимся вперед сквозь дым сражения, торжествующим победу грозным воителем, (. .. ) взоры его легионеров устремлены на него и полны веры в победу. Его герои — Наполеон, Мальборо, Агамемнон. Он любит авантюру, сражение больше жизни, больше идеи, за которую сражается, даже его честолюбие меркнет перед его жаждой боя. Его единственная цель — быть на линии огня, и неважно, в мирное время или в разгар военных действий. (. .. ) Запомним хорошенько: он был, есть и всегда будет солдатом, который заглавными буквами впишет свое имя в историю»[97].
Если Ллойд Джордж и был прав, утверждая, что британский военно-морской флот стал навязчивой идеей Черчилля, первый лорд адмиралтейства, тем не менее, уделял внимание и другим насущным проблемам. Так, волей-неволей ему пришлось заниматься ирландским вопросом, в решении которого он играл первостепенную роль в 1913—1914 годах.
Закладки
- Черчилль тяжело переживал приключившееся с ним осенью 1922 года…
- Разумеется, он мог читать, играть в карты — его любимой игрой…
- Неудачи не сломили боевого духа англичан, а только укрепили…
- Как только совещание началось, на правительство хлынул…
- В других рассказах Черчилль предстает человеком, всегда пребывавшим…
- Черчилль был мастером слова, гением риторики. Он не…
- «Война — это ужасно, но рабство — еще хуже», — говорил…
- Тогда становится понятным глубинный, всеобъемлющий, нередко…
- Тем не менее долго наслаждаться одержанной победой Черчиллю…
- Вскоре Черчилль наметил себе новую миссию, выполнению которой…
- 30 ноября 1874 года. В Бленхеймском замке родился Уинстон…
- Все эти проекты подвергались непрерывному огню критики и возражений…
- Книга близится к завершению. Перед нами промелькнула целая…
- Эти принципы внешней политики были аксиомами для Черчилля,…
- Британцы, плененные бурами. Уинстон (в пилотке справа).…
- Согласно обычаю, принятому в высшем обществе, родители…
- В это трудное для Черчилля время его самыми близкими друзьями,…
- Усталость и постоянное напряжение порой давали о себе знать.…
- Итак, своим упрямством Черчилль добился того, что Болдуина…
- Однако даже заняв высший пост в британском правительстве…
Контактная форма
Для связи заполните все обязательные поля.
Обратная связь © 2010 — www.oleg-kupriyan.narod.ru